Условная беспомощность и теория многоуровневой привязанности

В работе я довольно часто использую теорию многоуровневой привязанности, созданную Г.Ньюфельдом и переведенную на русский О.Писарик. Данная теория дает очень стройную и полезную картину взаимоотношений между родителем и ребенком и множество действенных методов работы с этими взаимоотношениями. Особенно ценным я считаю то, что теория сохраняет стройность и практичность в тех случаях, где другие теории пасуют или увязают в борьбе с вторичными симптомами.

Однако, помимо преимуществ, в данной теории я вижу одно существенное слепое пятно, которое серьезно ограничивает область ее применения. Как человека, ищущего надежную опору в работе психолога и личных взаимоотношениях, данное пятно меня сильно раздражает. И данную статью можно считать попыткой придать этому раздражению конструктивную форму, т.е. с одной стороны закрепить положительный опыт применения теории привязанности, а с другой - ограничить ее сферу применения.

На более подробные рассуждения по теме меня натолкнула статья Ольги Писарик про здоровую привязанность между взрослыми. Таковая в статье названа взаимообратной, и она предполагает свободное бесконфликтное переключение между "я веду себя как поддерживающий родитель - ты ведешь себя как нуждающийся в поддержке ребенок" на обратную "я как ребенок, ты как родитель" в зависимости от ситуации и уровня развития обоих партнеров относительно этой ситуации. Если упростить до предела, то когда нужно гвоздь забить, родителем является мужчина, а если нужно приготовить обед, родителем... ответственным за происходящее... является женщина. Вопрос обычно в том, есть ли в семье взаимное признание сильных сторон друг друга.

Когда это признание есть, то проблем во взаимоотношениях возникнуть не должно, все негативные последствия сглаживаются доверием к условному родителю и верой в то, что он сделает все возможное для решения проблемы. Если же представления о реальности и возможностях друг друга разнятся, то взаимная привязанность как часть общей реальности также дает трещину, и воспользоваться ею для поддержания установленных "родителем" границ не удается. Для случая реального родителя и реального ребенка данная проблема решается просто: считаем родителя безусловной "альфой", т.е. человеком, превосходящим своего ребенка абсолютно во всем. И вследствие этого отдаем родителю полное моральное право устанавливать границы по своему усмотрению. Когда ребенок действительно мал, то данная установка работает и методы теории привязанности не вызывают неадекватного ответа. Сложности начинаются там, где "энергия дерзновения" ребенка достигает пределов развития родителя. Как вести себя родителю в данном случае? Как перейти к взаимообратной здоровой привязанности? Я ответа в рамках обозреваемой теории не нашел. Точнее, нашел нечто абстрактно-произвольное: "как-то само получится, естественным путем".

Обычно человек, сталкивающийся с пределом своего развития, чувствует беспомощность, а родитель, сталкивающийся с этой беспомощностью, сталкивается еще и с разрушением своей роли абсолютной альфы. Получается вдвойне беспомощность. И тут очень легко уцепиться за образ альфы и схлопотать все, что несет с собой альфа-комплекс. И если ребенок с альфа-комплексом вызывает у меня жалость, то родитель с ним же вызывает сильное раздражение. Ребяческое раздражение от того, что тебе врут, лишь играют в альфу. А когда с тобой в альфу играют, с тобой играют в безопасность, и это очень небезопасно. Начинает размываться отношение к собственному чувству опасности-безопасности. На этом месте все преимущества, что дает в отношениях альфа-позиция, просто сходят на нет, и возникает банальная игра в царя горы.

Выход я вижу в следующем: взрослый человек помимо беспомощности к ситуации вполне может чувствовать уверенность в привязанности, и адекватным, искренним, интегративным проявлением здесь было бы признание этой двойственности. Почему-то приходит в голову название "условная беспомощность". Вот это я сделать могу, а здесь я бессилен. В ответ на такое признание мое раздражение мгновенно бы унялось. Это бы значило, что отношения крепче альфа-позиции. Это было бы продолжением отношений за пределами альфа-позиции. Это было бы переломным моментом от зависимых отношений к взаимозависимым. Мало того, саму альфа-позицию можно в таком случае рассматривать как предельный случай взаимообратной привязанности. Как стартовую точку в отношениях с новорожденным. Однако для человека, застрявшего в альфа-позиции, есть существенная трудность - нужно встретиться с раздражением своего ребенка и своим страхом разрушения важной привязанности ребенка. Это нечто большее, нежели просто дать ребенку выплеснуть накопившийся порыв "дерзновения", это длительная последовательная работа по укреплению своего доверия к ребенку, доверия к его чувству самосохранения и своему чувству безопасности вне контакта с ребенком.

Иначе говоря, развитие ребенка в безопасной привязанности должно по-хорошему сопровождаться развитием родителя в самоограничении. А предельным результатом такого взаимного развития я вижу такое состояние, когда каждый участник взаимоотношений сам отвечает за контакт со своими чувствами и их проявления.

По сути я про желаемый результат ничего нового не сказал, а смысл данной статьи в ответе на вопрос "как желаемого результата добиться?". Если у кого-то есть соображения или информация о других ответах на вопрос "как?", приглашаю к диалогу.

Запись на очный прием: +7 (921) 328-567-9. Запись на консультацию в скайп тут